Отражение изысканного вкуса. Фарфор в интерьере

Статья приурочена к выставке «Отражение изысканного вкуса. Фарфор из собрания князей Юсуповых», проходящей в Музее-усадьбе «Архангельское» (декабрь 2020 – декабрь 2021 года). На ней экспонируются предметы обстановки и посуда второй половины XVII – начала XX века, привезенные из Японии и Китая, изготовленные на знаменитых европейских фабриках, например, комплект десертных тарелок, который был исполнен по заказу Феликса Феликсовича-старшего и его супруги Зинаиды Николаевны на Мейсенской фарфоровой мануфактуре. Получился своеобразный фамильный альбом с изображениями членов семьи, памятных событий, любимых мест. Демонстрируется на выставке и продукция собственного предприятия Юсуповых, украшенная миниатюрными копиями живописных и графических работ. Читателю предлагается не только увидеть эти утонченные изделия, но и ознакомиться с уникальными описаниями, дающими возможность представить, каким образом они располагались в интерьерах городских и усадебных домов.

Ключевые слова: князья Юсуповы, Музей-усадьба «Архангельское», выставка, фарфор, каминный гарнитур, ваза, комплект десертных тарелок.

Reflection of Exquisite Taste. Porcelain in the Interior

Nadezhda Berezhnaya

This article is timed to the exhibition “Reflection of Exquisite Taste. Porcelain from the Collection of Princes Yusupov” (December 2020 – December 2021), Arkhangelskoye Museum Reserve. On display are furniture and tableware of the second half of the 17th – early 20th centuries brought from Japan and China or made by famous European factories such as, for example, a set of dessert plates commissioned by Felix Yusupov Sr. and his wife Zinaida from the Meissen Porcelain Manufactory. It reminds one of a family album with its images of family members, memorable events and favorite places. The exhibition also includes porcelain made at Yusupovs’ own factory decorated with miniature copies of paintings and drawings. The reader becomes acquainted not only with these superb items, but also with unique descriptions making it possible to imagine how they were located in the interiors of city houses and country mansions.

Key words: Princes Yusupov, Arkhangelskoye Museum Reserve, exhibition, porcelain, mantel set, vase, set of dessert plates.

Статья полностью

Когда речь заходит о старинных интерьерах, наряду с предметами мебели, декоративной бронзой, тканевым убранством непременно вспоминается фарфор. Прекрасные его образцы – детали обстановки и посуду второй половины XVII – начала XX века – можно увидеть на выставке «Отражение изысканного вкуса. Фарфор из собрания князей Юсуповых», которая проходит в Музее-усадьбе «Архангельское» (декабрь 2020 – декабрь 2021 года).

В конце XIII столетия изделия из фарфора, изобретенного в VII–IX веках в Китае, впервые попали в Европу. Ценившиеся порой выше золота, они принадлежали самым богатым и могущественным людям. Фарфор называли «белым золотом» и приписывали ему чудодейственные свойства. Несколько столетий европейцы пытались разгадать секрет материала, «который звонче нефрита и белее инея», по выражению китайского поэта. Но лишь в 1709 году это удалось саксонскому мастеру И. Бётгеру. 

Почти два столетия изделия, привезенные из Китая и Японии, и исполненный в качестве подражания европейский фаянс были главным украшением интерьеров королевских дворцов. Каждое творение дальневосточных мастеров являлось дорогой, статусной вещью, редкой драгоценностью. Фарфор выставляли напоказ на открытых горках и консолях в парадных залах, ему посвящали отдельные интерьеры. В Китае и Японии приняли во внимание потребности европейцев и из ваз традиционных форм начали компоновать каминные гарнитуры. Число предметов в них колебалось от пяти до девяти. Обычно вазы находились на каминной полке, иногда на полочках-консолях. Впоследствии стало тенденцией помещать там зеркало, а маленькие консоли с фарфором – блюдами и вазочками, тарелками и чашечками-бойль – вокруг его рамы. 

Тарелки и небольшие блюда украшали даже своды комнат во дворцах европейских монархов, например, правителей Германии и Португалии. Такой фарфоровый кабинет (нем. Porzellankabinett) уже в 1703–1706 годах существовал во дворце Шарлоттенбург. На тот момент он представлял собой, возможно, самую значительную коллекцию дальневосточного фарфора в Европе. На стенах размещалось множество блюд, тарелок и ваз, которые якобы были преподнесены Английской Ост-Индской компанией в дар Софии Шарлотте, первой королеве Пруссии. Их прикрепляли к расписанным клеевыми красками падуге¹ и краю потолка правильными рядами, создавая строгую, гармоничную композицию. Более крупные вазы украшали консоли перед зеркалами или ставились на пол.

Самым впечатляющим воплощением культа фарфора в Европе должен был стать Японский дворец в Дрездене, величественный по замыслу и масштабу. К сожалению, этот план не осуществился. Обладатель богатейшего собрания саксонский курфюрст Август II Сильный собирался разместить в специально отведенном здании непревзойденные изделия дальневосточных мастеров, а также модели собственной мануфактуры – мейсенский фарфор.

Интересный ансамбль был создан в интерьере старинного Дворца Сантос (Дворца маркизов Абрантеса) в Лиссабоне, чудом уцелевшего после знаменитого землетрясения 1755 года. Здесь сохранился уникальный пирамидальный свод, полностью покрытый китайским фарфором: блюдами и тарелками разной величины². 

Если в первой трети XVIII века дальневосточный фарфор украшал интерьеры, то с середины столетия его начали использовать и для сервировки стола. Наряду с китайскими и японскими блюдами в домах знати бытовали майоликовая посуда и дельфтский фаянс. Эти тенденции после второго европейского путешествия царя Петра I проникли и в Россию. 

В царских резиденциях стали появляться интерьеры, наполненные фарфором. В 1717–1723 годах был создан Лаковый (Китайский) кабинет дворца Монплезир в Петергофе. В 1753-м Франческо Бартоломео Растрелли спроектировал декорацию стены для Большого китайского зала Екатерининского дворца в Царском Селе, где ведущая роль отведена фарфору. Антонио Ринальди в 1758–1762 годах работал над отделкой стены буфетной дворца в крепости Петерштадт в Ораниенбауме. Он же в 1774-м продумывал убранство Фарфорового кабинета Катальной горки в Ораниенбауме, особое внимание уделив уже европейской пластике.

В последней трети столетия отношение к китайским и японским изделиям стало более спокойным. Это связано с появлением качественного европейского фарфора. Однако полностью интерес к восточной продукции не угас. Более того, в культуре (и в частности, в фарфоре) возник стиль шинуазри (китайщина): возводились чайные домики, парковые беседки, создавались китайские павильоны и комнаты. 

Городские дворцы и усадебные постройки, принадлежавшие князьям Юсуповым, не были исключением. Начиная с правления Анны Иоанновны основные модные тенденции находили воплощение в оформлении их домов. Комнаты с элементами шинуазри, наполненные китайскими и японскими изделиями, имелись в петербургском на Фонтанке и московском у Красных ворот домах Бориса Григорьевича Юсупова³, в подмосковном Спасском, имении Ирины Михайловны Юсуповой, и даже в Архангельском. В антресольном этаже Большого дома усадьбы в 1810-х годах были устроены апартаменты, обставленные «китайской черной (чернолаковой. – Н.Б.) с золотом мебелью». Их украшали шелковые ширмы, бронзовые китайские фигуры и фарфор. Все это убранство погибло при пожаре в январе 1820 года.

Николай Борисович, купив в 1810 году Архангельское, перевез туда часть собранного родителями китайского и японского фарфора. Пяти- и трехчастные сеты (комплекты) японских ваз, крупные блюда наряду с картинами западноевропейских художников находились в помещении картинной галереи, в западном придворцовом флигеле. Часть посуды хранилась в кладовых: известно, что для подачи десертов использовались тарелки с изображением канатоходцев и бродячих актеров (конец XVIII века; по описям таковых насчитывалось более 60 штук). Этим тарелкам нашли еще одно применение, украсив своды Китайской комнаты в московском доме в Харитоньевском переулке. Вероятно, на подобное решение князя вдохновили португальские впечатления. Во время своего первого путешествия по Европе в 1776 году Николай Борисович, сопровождаемый маркизом де Помбалом⁴, мог видеть в Лиссабоне интерьеры Дворца Сантос. 

Семейное собрание Н.Б. Юсупов пополнил прекрасными образцами европейского фарфора. Прежде всего  интерьерного: уникальные севрские вазы-ароматницы 1758–1760-х годов, ваза с росписью в стиле шинуазри и военная ваза Севрской мануфактуры. Внимания заслуживают мелкая пластика и эффектная ваза-кувшин в бронзовой оправе середины XVIII века из каминного гарнитура – работы знаменитой мануфактуры Мейсена.

«Ступив за твой порог, // Я вдруг переношусь во дни Екатерины. // Книгохранилище, кумиры, и картины…»⁵ Хотелось бы продолжить пушкинские строки: и вазы, и сервизы… «свидетельствуют мне…» о том, какую важную роль они играли в интерьерах XVIII века. В старинных документах вазы называли «фарфором комнатным» – в отличие от фарфора столового, десертного и чайно-кофейной посуды, предназначенных для сервировки. 

«Во дни Екатерины» редко какой-либо дворцовый интерьер обходился без севрского фарфора. Большая часть ваз разнообразной конфигурации и декора, богатых оттенков крытья – цветного фона на поверхности изделий из мягкого фарфора, играла роль декорации, украшения, не неся никакой функциональной нагрузки. Только вазы-ароматницы имели практическое назначение. В них находились специально подобранные композиции из сухих или слегка смоченных растительных компонентов, необходимые для освежения воздуха в гостиных. Чаще же всего в конце XVIII – начале XIX века к фарфоровым изделиям относились как к «мемориям» – памятным предметам, связанным с какой-то личностью или событием. Нередко они служили прекрасным дипломатическим презентом или подарком по случаю дня тезоименитства или коронации.

Именно такие уникальные, неординарные вещи – сервизы-дежене, серии тарелок и отдельные подарочные чайные пары – создавали мастера «фарфорового заведения» Н.Б. Юсупова, устроенного в Архангельском. Обладавший прекрасным вкусом, художественным чутьем, познаниями и опытом Николай Борисович⁶ определил основные эстетические принципы своего предприятия. Главной целью «фарфорового заведения» (1818–1831) было изготовление не просто нарядно украшенной посуды, а изящных самоценных произведений декоративно-прикладного искусства. Предметы с миниатюрными повторениями графических и живописных работ становились частью коллекции князя Юсупова. Большое значение придавалось орнаментальной росписи золотом. В итоге сложилось своего рода собрание живописи на фарфоре.

Говорить о коллекционировании в современном понимании этого слова – как о тематической подборке произведений – применительно к XVIII столетию некорректно. Фарфоровую посуду приобретали, руководствуясь прежде всего своим вкусом. В шкафах хранились изделия известных мануфактур, сервизы, созданные по моделям прославленных модельмейстеров, но эти предметы предназначались просто для сервировки стола. С большим основанием на роль коллекционного мог претендовать комнатный фарфор, которым украшали камины и консоли: декоративные вазы, светильники, мелкая пластика. Как правило, это были раритетные вещи, связанные с каким-то событием или персоной или увлечением владельца. Его эстетические и исследовательские интересы отражали наполнявшие кабинет книги, предметы искусства, естественнонаучные собрания. Так, в одном из интерьеров южной анфилады Большого дома в Архангельском, в кабинете Н.Б. Юсупова, помимо картин, скульптуры и гравюр был представлен саксонский фарфор. На камине стоял гарнитур из двух ваз-кувшинов и центральной вазы с двумя ручками (Мейсен. Около 1760 года). Все три изделия были заключены в золоченую бронзовую оправу работы парижских бронзовщиков (ныне они хранятся в Государственном Эрмитаже).

Особую ценность имел и севрский гарнитур, находившийся в Большом кабинете Николая Борисовича в московском доме. Это «Ваза “с лентами”» (около 1770) и «Парные вазы с крышками» (1777) – в форме «котелка».

Пережив триумф в XVIII веке, фарфор не утратил своей популярности и в дальнейшем. Новый всплеск увлечения им пришелся на вторую треть XIX столетия и совпал с эпохой историзма.

В XIX веке китайский фарфор украшал интерьеры петербургского дворца Юсуповых на Мойке. Так, в Большой ротонде в 1850-е годы, судя по акварели В.С. Садовникова, находились вазы XVIII века. В 1860-е их сменили высокие белые вазы с изображением «сорока несравненных», которые запечатлел А.А. Редковский. Они были приобретением уже вдовы Бориса Николаевича Юсупова, Зинаиды Ивановны Нарышкиной, графини де Шово. Позже эти вазы перевезли в Архангельское и установили в парадной столовой Большого дома. 

Произведения керамического искусства, вазы восточные и европейские, люстры и торшеры из бронзы и мейсенского фарфора украшали Литейный дом Зинаиды Ивановны. Интерьеры особняка запечатлел в своих акварелях В.С. Садовников. 

К началу ХХ столетия многие предметы, помимо комнатного фарфора, украшавшего парадные залы юсуповских домов, дворцов и дач, получили статус раритетов и перекочевали из буфетных и кладовых в специально созданные шкафы-витрины, чтобы исполнять новую для них роль – коллекционных произведений. Такова была участь севрского сервиза XVIII века, который наравне с раритетами из серебра выставлялся в Николаевском зале дворца на Мойке. То же произошло с юсуповским фарфором. Изделия, расписанные в Архангельском в 1818–1831 годах, молодой князь Феликс в 1910-х годах перевез в Петербург и разместил в двух больших витринах в Аметистовой столовой.

Собрание продолжало пополняться. В 1900-е годы по заказу Феликса Феликсовича-старшего и Зинаиды Николаевны на Мейсенской фарфоровой мануфактуре был создан комплект десертных тарелок. Саксонские мастера, используя фотографии, предоставленные заказчиком, запечатлели на своих изделиях имения и дома Юсуповых (дворец в Петербурге, любимое Архангельское, крымские резиденции княжеского рода в Кореизе и Коккозе), портреты членов семьи и близких людей, а также памятные события, например, зимние пикники. Получился своеобразный фамильный альбом на фарфоре, имевшем и практическое применение: посудой сервировали десертный стол, а изображения на ней были прекрасным поводом для приятной беседы.

Итак, история собрания семьи, пять поколений которой в течение 200 лет пополняли свои сервизные кладовые и приобретали редкие произведения из фарфора, позволила рассказать об истории этого удивительного материала, показать, что он может не только иметь утилитарное назначение, но также являться и декоративным элементом интерьера, и предметом коллекционирования.

Примечания
1 Падуга (от дуга) – выкружка, разновидность облома, профиль, вогнутая поверхность в четверть окружности, образующая плавный переход от вертикальной плоскости стены к горизонтальной плоскости потолка, плафона.
2 Выражаю глубокую благодарность коллеге из Государственного Эрмитажа, старшему научному сотруднику и хранителю восточной коллекции М.Л. Меншиковой за предоставление информации о Дворце Сантос и иллюстрации. 
3 Князь Борис Григорьевич Юсупов (1695–1759) – государственный деятель, вице-губернатор Москвы во время правления императрицы Елизаветы Петровны, директор Петербургского шляхетного кадетского корпуса. Отец известного коллекционера и мецената Николая Борисовича Юсупова (1750–1831), владельца Архангельского.
4 Маркиз де Помбал (1699–1782) – наиболее влиятельный португальский политик эпохи Просвещения. Руководил восстановлением страны после разрушительного Лиссабонского землетрясения. «Маркиз Помбаль усердно заботился о всевозможных удобствах князя Юсупова», когда тот в 1776 году прибыл в Португалию. См.: О роде князей Юсуповых. Ч. 1. 1866. С. 145.
5 Пушкин А.С. «К вельможе». Стихотворение было напечатано в «Литературной газете» 26 мая 1830 года под названием: «Послание к К. Н. Б. Ю***» (то есть князю Николаю Борисовичу Юсупову). Поэт дважды посещал Н.Б. Юсупова в его подмосковной усадьбе – в конце апреля 1827 года и в конце августа 1830-го. В 1903 году в Архангельском установили бюст Пушкина с цитатами из его послания князю, вырезанными на постаменте.
6 Н.Б. Юсупов на протяжении 10 лет (1792–1802) был директором Императорского фарфорового завода в Санкт-Петербурге.

Фотографии А.Ю. Морозова.